Умение действовать прямо

Один из признаков здоровой уравновешенной личности — это способность говорить и действовать прямо, просто и открыто. Без ложной скромности, без эпатажа, без намеков и двусмысленностей — кратчайшим путем к достижению цели и с наименьшими эмоциональными затратами. Однако, очень многие люди застревают в тех моделях поведения, которые присущи скорее ребенку, чем взрослому.

У детей мало рычагов управления окружающим миром. Они не могут требовать исполнения своих желаний, а просьбы исполняются далеко не всегда. Поэтому дети, копируя своих же родителей, учатся манипулировать — получать желаемое, действуя обходным путем и используя слабые места окружающих людей. Так появляются слезы, обиды, истерики и капризы во всех возможных проявлениях.

Аналогичным образом дети поступают, совершая что-либо неподобающее, за что может влететь от родителей. Вместо того, чтобы признать свой проступок или ошибку, дети ищут возможности избежать ответственности. И здесь в ход идет ложь, изображение виноватости, симуляция болезней и прочие психологические игры в прятки.

Дети слишком слабы и зависимы, чтобы прямо противостоять или сотрудничать с окружающим миром. В значительной степени это ответственность родителей, которые, в силу особенностей своей психики (читай, невроза), не смогли создать у своих детей ощущение твердой почвы под ногами.

Но «кто виноват» — это не важно, поскольку сейчас разговор идет о людях, у которых детство уже далеко позади, но которые так и продолжают опираться на детские стратегии выживания.

Там, где для ребенка манипулирование и избегание ответственности — это единственный или простейший способ достигать своих целей, у взрослого человека есть масса возможностей действовать напрямую и куда более эффективно.

Взрослый может прямо просить, потому что и сам теперь может быть чем-то полезен. Взрослый может требовать и ставить условия, потому что теперь он более независим и у него достаточно сил, чтобы за себя постоять. Взрослый может признать ошибку, потому что никто теперь не будет вгонять его в чувство вины, а анализ и исправление ошибки приносит новый полезный опыт. Взрослый человек — сам себе хозяин, и вся жизнь расстилается перед ним.

И все же, как много вокруг людей, взрослых по годам, но инфантильных по поступкам…

Взрослые люди продолжают бояться родительской расправы, но только теперь переносят старые эмоции на своих начальников. Совершив ошибку в рамках служебных обязанностей, они трясутся от страха и ищут возможности свалить вину на кого-то другого. Они боятся тех же болезненных переживаний, которые приходилось испытывать, выслушивая ругань родителей. Но начальник ведь не родитель! — Он выполняет свою работу, так же как и все остальные. Что такого страшного он может сделать?

Если отбросить эмоциональную составляющую, то ошибка — это всего лишь ошибка. Ее можно исправить или как-то компенсировать, и в ней нет ничего такого, из-за чего стоило бы терять самообладание, расстраиваться или бояться. Нужно принимать на себя ответственность, но для этого не обязательно трястись от страха или чувства вины. Лишат премии, вычтут из зарплаты, объявят выговор — если такова цена ошибки, что такого? Надо платить по счетам и жить дальше.

В психологическом смысле, стремление избежать ответственности там, где ее можно было бы спокойно принять и снести, — это очень энергозатратное поведение. Да, от ответственности часто можно ускользнуть, но каждый такой маневр создает в душе маленькую пробоину, через которую утекают силы и хорошее настроение. Чувство вины, которое заставило юлить и ускользать от ответственности, никуда не исчезает, продолжая точить изнутри.

То же самое и с умением или неумением прямо выражать свои желания и реализовывать свои планы. Зачем ходить вокруг да около, когда можно играть в открытую? Чего стесняться, если больше никто не грозит пальцем и не бьет линейкой по рукам?

И все-таки, взрослые люди часто стесняются требовать деньги за свои услуги — вместо этого они занимаются благотворительностью и затем обижаются, что их используют. Стесняются просить о повышении зарплаты, вместо этого, прилюдно жалуясь на свои финансовые затруднения. Стесняются искать и использовать для себя возможности продвижения, тихо и безнадежно надеясь, что кто-нибудь их когда-нибудь заметит.

А ведь именно честность и прямота в достижении своих целей вызывает уважение. Проживая жизнь в страхе перед ответственностью или ожидая, что кто-то добрый услышит наши молитвы и исполнит наши желания — это далеко не самый веселый способ жить.

Действовать прямо и спокойно принимать свои возможные ошибки не так уж сложно. Кому-то это дается проще (может быть, им повезло с родителями), но если такая модель поведения у вас вызывает страх, это не значит, что вы обречены. Тот урок, который некоторые проходят в раннем детстве, вам придется выучить сегодня, сейчас.

Попробуйте, в следующий раз, целенаправленно признать свою ошибку перед начальником, клиентом или кто там стоит над вами. Признайтесь, даже если у вас есть возможность избежать этой неприятной процедуры без каких-либо последствий. Не нужно испытывать вину и посыпать голову пеплом. Ошибка — не повод для виноватости, это всего лишь нейтральное обстоятельство требующее каких-то действий, вот и все. Не нужно примешивать сюда свои старые детские эмоции. Скажите просто — «Я совершил ошибку и хочу ее исправить».

Или попробуйте прямо заявить о своем желании. Без намеков, без давления на жалость, без ужимок, мычания и подмигивания. А если желание можно исполнить не говоря ни слова, — попробуйте сделать это молча. Позвольте себе или заставьте признать за собой право на желания и их исполнение. Почему бы и нет?

В обоих случаях препятствовать будет только страх. Но если не замахиваться на какие-то исключительные ситуации, через этот страх всегда можно перешагнуть. К тому же, подобные опасения редко оправдываются. Признание ошибки, обычно, не вызывает тех последствий, которые пугали, а прямота в исполнении желаний оказывается кратчайшим путем к исполнению желаний (кто бы мог подумать?)

Попробуйте — результат вам понравится…

Мнение

Вот что говорит об одиночестве его святейшество Далай-Лама:
“Есть люди с определённым типом мировосприятия, которые никому не доверяют и ощущают себя одинокими. По существу их чувство одиночества проистекает из того, что они недостаточно думают о других. Когда мы в достаточной мере не задумываемся о других, мы судим о них по себе и считаем, что они воспринимают нас такими же, какими их воспринимают остальные.В этом случае чувство одиночества неизбежно.”
И ещё:
“С определённой точки зрения возможно всё воспринимать в радужных тонах. Даже страдание может быть благоприятным. Замечу, что те, кто по жизни сталкивался с многочисленными трудностями, обычно ни на что не жалуются и не испытывают малейших затруднений.Лишения, которые претерпевали эти люди, закалили их характер, расширили их кругозор, сделали их более уравновешенными, более приближенными к реальности, доведя до совершенства своё умение беспристрастно смотреть на вещи. Те, кто не сталкивался с трудностями, проводят жизнь в довольстве - отдаляются от реальности. Сталкиваясь с любыми, даже самыми незначительными трудностями, такие люди способны лишь”обрести пристанище в стране сожалений”.”
Далай-Лама предлагает такой способ справиться с тяжёлым состоянием:
“Действенный способ побороть уныние - уделять больше внимания другим, нежели себе самому. Когда мы ясно осознаём трудности, с которыми приходится сталкиваться окружающим, наши собственные проблемы отходят на второй план. Когда мы предлагаем кому-нибудь нашу помощь,возрастает наше самоуважение, а наши тревоги уходят. Разумеется, необходимо, чтобы ваше желание помочь другому было искренним. Если мы таким образом преследуем цель лишь избавить себя от страданий, то наши тревоги и сомнения лишь лягут на нас тяжким грузом.”

Страх и радость одиночества

Одиночество — пугающая штука.
Так, по крайней мере, его обычно воспринимают.

Остаться совершенно одному,
без друзей, без любимых, без родственников — одна из самых ужасающих картин для большинства людей. Остаться без чужого внимания, без душевного сопереживания, без поддержки родных, без общественного признания и умереть безвестным и незамеченным — это ли не кошмар?
В нашем обществе, построенном на принципе социальной соревновательности, остаться в одиночестве — значит, проиграть. И общество заботится о том, чтобы проигравших не было, поощряя всеми возможными способами расширение и укрепление социальных контактов. Государственные, религиозные и профессиональные праздники, развлекательные мероприятия, спортивные олимпиады, социальные программы, телевидение, интернет — все, чтобы собрать людей вместе и создать иллюзию общности.

Действительно, когда кругом полно народу и все весело балагурят, довольно трудно сохранить чувство отделённости. Когда друзья называют тебя по имени, любимые шепчут ласковые слова, коллеги восхищаются твоим способностям, а враги — боятся, где уж тут место беспокойству? Если вокруг столько людей, признающих твое существование, разве это не снимает проблему одиночества? К этому люди и стремятся — окружить себя неравнодушными и в этом найти умиротворение.

Но давайте посмотрим чуть глубже. Чем так пугает одиночество или даже простое минутное уединение? Что страшного в том, чтобы остаться наедине с собой? Почему ничем не занятое время вызывает уныние и упадок сил? Тем, кто немного знаком с психологией, ответ может показаться очевидным, но не спешите с выводами — за простым ответом скрывается проблема более глубокая.

Страх одиночества

Всех нас переполняют тревоги. Как бы хорошо мы ни устроились в этой жизни, это не дает гарантии умиротворения. За внешними успехами и достижениями, обычно, скрываются провалы и поражения внутренние. Изучение и решение душевных проблем у нас не в чести, поскольку гораздо более важными считаются свершения социальные — творческие, профессиональные, политические. Сфера психического остается за кадром или, как минимум, отступает далеко на задний план.

Неизбежным следствием такого положения дел становится постоянное внутреннее напряжение — недовольство собой, своей жизнью, своими поступками или их отсутствием. Множество вопросов, оставленных без ответа. Огромное количество проблем, решение которых так не хочется брать на себя. Боль потерь и упущенных возможностей, отсутствие смысла и понимания своего пути в жизни. Все это вместе создает внутри свой персональный ад.

Этот запутанный клубок проблем и вопросов постоянно напоминает о себе. Стоит оказаться в тишине, и все демоны собственной души выползают на поверхность. От них какое-то время можно отмахиваться — внутренняя толстокожесть позволяет выдерживать небольшие дозы одиночества. Но стоит перейти болевой порог или снять защиту и даже самый уверенный в своей самостоятельности человек разрыдается горючими слезами.

Поэтому мы так боимся уединения. Нам постоянно нужны внешние раздражители, чтобы отвлекать внимание от внутренних переживаний. Если телевизор включить достаточно громко, он сможет заглушить голоса души. И тот же самый эффект дают дружеские попойки, праздники, культурные мероприятия, работа и все прочее, чем мы так любим занимать свое время.

Это второй пласт проблемы одиночества. Он достаточно очевиден и легко выходит на поверхность при внимательном взгляде на себя и свою жизнь. Внутреннее беспокойство и неуверенность в себе заставляют нас строить свои «социальные сети» и занимать все свое свободное время такими занятиями, которые создают ощущение осмысленности нашего существования. Состояние покоя, которое должно бы быть совершенно естественным, становится самым пугающим… но это еще не все.
Ужас одиночества

Нас учат верить в то, что возможна настоящая дружба, что можно встретить свою половинку, что можно найти среди людей свою родственную душу и, что это избавит нас от одиночества. Сказками о любви, дружбе и понимании вскармливают детей, превращая для них эти понятия в основной критерий личного счастья.

Но от одиночества нельзя избавиться с помощью других людей. Самый лучший друг, самый близкий и родной человек, как бы сильно и искренне он того ни хотел, никогда не сможет разделить наш мир. Мы одиноки, и одиноки неизбежно.

Нет на свете того человека, который бы нас понял и услышал. Кто бы ни уверял нас в обратном — это всего лишь иллюзия. Точно так же, как и наши уверения в понимании близких, — это лишь самообман. Каждый из нас целиком и полностью одинок в своем собственном изолированном мире.

Нам может казаться, что все мы живем на одной планете и дышим одним воздухом, но кто сказал, что мы все видим один и тот же мир? Ведь никто и никогда не смотрел на мир чужими глазами. Быть может, синее небо, к которому я привык, в нервной системе другого человека воспринимается совершенно иначе. Быть может, если в чужой мозг заложить «программу» моей личности, я вообще не узнаю окружающий мир?

С первых проблесков сознания ребенка учат, что ложка — это ложка. Но как эту ложку воспринимает ребенок? Никто этого не знает и никого это не интересует. Его просто учат называть некий комплекс восприятий «ложкой». Это всего лишь такой уговор, что один и тот же кусок внешнего мира именуется одним и тем же словом.

Сила договоренности так велика, что со временем, лес исчезает за деревьями. Мир непосредственных переживаний превращается в мир слов и ярлыков. А поскольку мы все используем один и тот же язык, нам кажется, будто и мир мы воспринимаем более-менее одинаково. Но где основания для такого вывода?

Если представить людей в виде компьютеров, то это не будет привычный нашим взорам ряд разноцветных снаружи и одинаковых внутри ПиСи-шек. Каждый человек — система уникальная на аппаратном уровне. Есть какие-то общие принципы в архитектуре, но центральный вычислительный процессор у каждого свой.

Медики скажут, что и устройство мозга у всех людей более-менее одинаковое, но всего лишь вопрос локализации функций, тогда как сам механизм исполнения этих функций никому не известен. Каждый человек обладает своей уникальной нейронной сетью, которая формируется в ответ на проживание индивидуальной жизни в индивидуальных условиях.

В процессе обучения в мозг закладывается программа интерпретаций, позволяющая сгладить различия в восприятии мира между уникальными нервными системами, но само восприятие от этого не меняется. Каждый человек так и продолжает видеть свой собственный мир, а вживленную программу со временем начинает считать собой. Так может ли одна такая программа понять другую и избавить ее от чувства одиночества?

Если нет уверенности в одинаковом восприятии даже осязаемых предметов, то как можно рассчитывать на понимание душевных переживаний другого человека?… а ведь именно его мы и ищем.

Или вот другой взгляд на ту же проблему. Когда мы пытаемся понять другого человека, то на что мы опираемся? Если мы из самых лучших побуждений пытаемся помочь человеку принять решение в спорной ситуации, то можем ли мы действительно помочь с этим?

Что мы знаем о самых близких наших людях, кроме того, что они сами сочли нужным рассказать? Что мы можем знать о другом человеке и как мы можем его понять, если не видим мир его глазами? Все мы уникальны, и как бы мы не пытались понять другого человека и его ситуацию, мы никогда не увидим полной картины, которая перед ним разворачивается, а значит все наше «понимание» иллюзорно.

С этой проблемой психологи сталкиваются каждый раз, когда пациент спрашивает, правильным ли был тот или иной его поступок. А откуда психологу это знать!? Как один человек может судить о правильности или неправильности поступков другого человека, если он не знает всех условий задачи? Каждая ситуация уникальна, каждый человек уникален, как тогда вообще можно судить о действиях другого человека?

То же самое с избавлением от одиночества. Как я могу решить проблему одиночества для другого человека? Или как другой человек может избавить от одиночества меня? Никак… Мы можем лишь помочь друг другу забыть и забыться.

Родственные души, которые нам иногда встречаются, — это всего лишь люди, которые помогают нам спрятаться от проблем настолько удачно, что кажется, будто они созданы специально для нас. Наши вторые половинки — это лишь отражение наших неврозов в неврозах другого человека. Неудивительно, что такие люди наилучшим образом позволяют нам укрыться от чувства одиночества и всех душевных неурядиц. И тем больше мы их за это ценим.

Но это только попытка побега из тюрьмы, которой мы считаем свою жизнь. Вместо того, чтобы принять свою уникальность, мы продолжаем желать невозможного — общности и единения с другими людьми. И вот он ужас бытия — мы обречены на одиночество.
Радость и счастье одиночества

Но так ли страшен черт? Если одиночество — это наше неотъемлемое свойство, то стоит ли его так бояться? Да, никто и никогда нас не поймет, никто не разделит горести и радости нашего существования, ну и что? Осознание своего одиночества — это не трагедия, это повод отказаться от иллюзий и перестать, наконец, цепляться за других людей.

Ребенок нуждается в тех, кто обеспечит ему выживание, но потом мы взрослеем — почему же мы так и продолжаем всю жизнь опираться на других людей? Взрослый человек сам может справиться со всеми своими невзгодами. Жизнь никогда не ставит перед нами неразрешимых задач — так почему бы не опробовать свои силы?

Осознание своей единственности и того, что никогда не будет рядом человека, который полностью тебя поймет, приносит странные чувства. Сначала, становится капельку грустно. Прожить всю жизнь в одиночестве — мысль, по меньшей мере, непривычная. Но вскоре появляется необычное чувство свободы — больше нет смысла искать чужого понимания, больше нет смысла доказывать свою правоту, больше нет смысла страдать от одиночества, больше нет смысла чувствовать вину за непонимание своих близких.

Отношения с людьми, если искать в них решения своих душевных проблем, отнимают огромное количество сил. Постоянно приходится кого-то из себя изображать, быть хорошим, воспитанным, учтивым или, наоборот, вставать в позу, изображать недовольство, требовать внимания, манипулировать — все эти игры важны только тогда, когда есть надежда на чужую оценку и понимание. Но когда больше нет веры в чужие мнения о себе, какой смысл в этих играх? Почему бы не сэкономить свои силы?

В естественном состоянии исчезает заинтересованность в других людях. Если чужая похвала или чужая критика больше не имеет веса, какой смысл принимать ее всерьез? Если чужая поддержка не может по-настоящему поддержать, какой смысл ее искать? Если чужое недовольство порождено субъективной реальностью этого человека, то какой смысл оправдываться?

Остаешься один на один со всем миром — сам за себя. Я никому ничего не должен, и мне никто ничего не должен. Я нормален таким, какой есть, и все остальные нормальны, каковы бы они ни были. Живи сам и дай жить другому — в этом счастье и радость одиночества. И это — свобода.

p. s.
Предупреждая вероятный вопрос, скажу — осознание и принятие своего одиночества не ведет к отшельничеству. Меняется только точка опоры — там, где раньше приходилось искать любви, поддержки и понимания извне, теперь можно положиться только на себя самого. Это может изменить круг общения, поскольку многие знакомства, с этой позиции, утрачивают смысл. Но это ничуть не мешает заводить новые знакомства на почве искреннего взаимного интереса.

Олег Сатов

ОДИНОЧЕСТВО

Выхожу на улицу. Никого. Ясно - ночь же. Холод обхватывает, щиплет - пробуждает. Внезапно снова все вижу, слышу, чувствую. Вернулась. Вышла - никого нет. Тебя нет. Тебя нет, значит и никого или наоборот? Каждый день я смотрю в стены, всматриваюсь в лица, заглядываю в морды собак - а что? - гляжусь в зеркало, ах да, это же я, с собой нельзя; внимательно жду у дверей - никого. Тогда возвращаюсь к зеркалу - там я, а это уже все-таки кто-то. С собой интересно, только очень долго, конечно, нельзя. Каждый день столько лиц, приятных, хороших лиц, некоторые даже очень хотят посмотреть, подойти ближе, еще ближе, пробуют заговорить, подают знаки, сигнализируют - эй, это я, я тоже ищу, тоже хочу, но - нет, не на моем языке говорят, они не на моем языке даже свои волосы причесывают, не то что знаки подают! А их много, кто сигнализирует, очень много, каждый день разные и такие интересные, что иногда это даже дает забыть, что я вообще кого-то ищу. Бывает, подумываю о простой замене всеми одного - не получается. Все равно что-то внутри настойчиво теребит - нет, не то, тебе не то надо. И тогда я ухожу, прямо внутрь, закручиваюсь по спирали, до самой точки, бесконечно малой частицы, как китайский "шар в шаре", что там улитки-черепахи со своими домиками; бесконечно углубляюсь в себя на бесконечную глубину и там постигаю все. Достаю все, что хочу знать, могу много и подолгу беседовать с собой и с кем хочу, нырять в такие загадочные звездные пространства, матовые, глянцевые, любые, такие нежные, что тут же принимаюсь плакать от того, как это здорово и хорошо. А иногда соединяю ладони в листики, раскрываю их и поднимаю вверх - ловлю дождик. Воображаю летний мягкий теплый дождь, как слезы и как молоко; свет, какой бывает только в предвечерний час и все - уже нет одиночества совсем. Есть дождик. Дождик-друг, дождик-поверенный, советник. Нет одиночества. Нет одиночеству. Оно так сильно, мощно, так плодотворно, когда оно есть - можно часто и пафосно по-настоящему Творить! Но оно безрадостно, хоть и продуктивно. Я даже могу допустить - оно желанный гость, но не тогда, когда лишь одиночество твой друг. Тогда так много этого одиночества, оно хозяйничает, поселяется, занимает все пространство, уже в привычном доме не вмещаясь, и давит, душит, не давая дышать. Одиночество - мой друг! В нем можно утонуть, захлебнуться, задохнуться можно им. "Когда поймешь, что одиночество - благо, " - сказал Виктюк, - "тогда почувствуешь себя счастливым". Я так не могу пока. При нем слишком часто мечтаешь, а тут и до ухода в точку, в ничтожно малую частицу недалеко. И можно потеряться, уйти и не вернуться, пропасть в дождях, лунах, сладких теплых ночах, песках, долгих, вкусных, красивых звуках, протяжных, как молитва-плач муэдзина. Когда одиночество еще не везде, не совсем все вокруг тебя поглотило, можно что-то придумать. Можно вырядиться, например, морячком, отважным, страстным малым или наоборот - таким прозрачным, эфемерным юношей; придумать имя, время, место и историю и носить это все единственным багажом на ближайшие несколько суток. А можно сесть в воображаемом вечере на пирс и, наслаждаясь воображаемым же розовым морем, быть "девочкой-тонкие-ножки-в-море-мочила". Или слушать музыку - мой спаситель! - из старого патефона, слушать, как он зашумит, зажужжит, сначала тяжело, нехотя, а потом - вдруг зальет решительно все вокруг светом музыки Вертинского или еще какого-нибудь последнего странствующего серебряного принца, если есть эти принцы кроме него. Еще хорошо сидеть на подоконнике в теплый, радостно-грустный вечер в нестерпимо щемящее лето и, глядя в небо, отдавать ему свою печаль. Вообще можно много чего.

Я хочу, чтоб ты рядом был. Как в том кино - "хочу, что б она обвила меня ногами, обняла меня руками..." Это я хочу обвивать тебя ногами, обнять тебя тепло-тепло, руками-лианами; раскачиваться, как красивая обезьянка. Хочу забыть, где ты, а где я, не чувствовать твоих-моих пальцев, ощущать бесконечный туман в голове, не понимать, что происходит вокруг, хочу не соображать ничего; смотреть на тебя безумным взглядом, утопая время от времени в твоих глазах, падая камнем в глубину.

Но...

...Вышла на улицу. Холод вернул сюда, в "здесь". Никого. Кроме меня. Но не я же одна населяю этот мир! Не может же не быть никого, кто мог бы говорить со мной на одном языке? Молчать со мной на одном языке? Молчать. Я забыла уточнить. Я прошу даже только молчать. Только условно, условно-четко, честно, чисто, без вредных примесей, как притча, как у Брехта - только короткие фразы, слова-предложения, слова-письма, слова-поэмы на века. Чтобы слово - и ясно. Чтобы жест - и половина всех ворохов мыслей успокоилась, выровнялась и понялась. А еще лучше - взгляд. Как в кино, когда план выделяет надолго, минуту или две, глаза, только глаза героя и в этих глазах - все. Есть что-то красноречивей балета или немого старого кино?

А еще пробовала не искать. Совсем. Так даже лучше. Можно сесть у двери, как собаки сидят, и ждать. Только непременно нужно быть готовой, если придет. Сижу. Иногда - на улицу, но ветер всегда возвращает. Невозможно оставаться в себе, если постоянно что-то раздражает-мешает. Вообще если не вовремя вернуться, можно очень расстроиться, начать плакать, переживать. Печаль горька, слезы солоны, лишь цветы как звезды - нежны и близки, и что за английская поэтесса сказала это? Так вот, я то сижу, то выхожу. Вообще, стоит только от чего-то отказаться, по-настоящему, искренне отказаться, как оно тут же придет. Но это если от "чего-то". А вот от кого-то нельзя. Или можно, но только очень-очень трудно. Я знаю - только откажусь - и все получу, но отказаться просто не хватает сил, не такая еще душа у меня широкая. Может, и не придет никто, вообще никогда, такое тоже может быть, я думаю. Но вдруг нет? Вдруг есть? Тогда где? И когда? И как? Тогда до встречи? Не понимаю.

Юлия Шералиева

закипая в одиночестве...

город 5-милионного одиночества. я ищу тебя, слышишь? мой взгляд, скользя по взглядам прохожих, заглядывает в души. в моей голове нет ни одной мысли, в сердце нет ни одной клеточки, не задетой любовью и не разбитой этим сладостно-пугающим чувством. я ищу тебя. ищу душу, способную слиться с моей. ищу сердце, способное биться в такт с моим. я ищу глаза, в которых нет этой болезненно-острой пустоты. я ищу тебя. всегда. без надежды на то, что ты вот так же ищешь, в моём городе умирает жизнь. я ищу тебя. для тебя настежь открыты все окна, двери, форточки и шлюзы моей жизни. сердце томится в сладком ожидании того, что ты ворвёшься туда так же внезапно, как вламывается зима в тёплый осенний вечер. я жду тебя. всегда. когда ранним утром улыбаюсь отражениям. когда бегу по проспекту, разбивая стекло луж. когда смотрю в окно в слепой надежде. когда держу за руку того, кто наивно думает, что это навечно. когда поздно ночью бессонница терзает мои веки. всегда. чтобы то ни было. я жду. я ищу. я думаю о тебе. всегда. даже когда мои мысли заняты перевариванием коктейля из совсем других и очень разных мыслей. я верю в то, что ты есть. просто ты ходишь по параллельным улицам. наши перекрёстки где-то впереди. знаю, что ты точно так же ищешь. ты бродишь по свету и целуешь не тех женщин. ты разбиваешь сердца и не можешь найти покой. ты улыбаешься витринам и знаешь, что где-то в параллели есть я. ты ждёшь этой встречи и ищешь её. однажды мы встретимся. и не будет слов. всё скажут глаза. ты поймёшь всё. ты услышишь монохромные вибрации струн и поймёшь, что в эти секунды облака наших миров прочно сплетутся нитками веры. может быть даже навсегда. ты только не теряй надежды. ищи. я где-то рядом.

прошёл год:
ничего не изменилось
совсем.

Одиночество-не порок и не болезнь

"Одиночество – распространённое явление в крупных городах, где общение с окружающими людьми происходит поверхностно, а времени на установление длительных и доверительных отношений не хватает", – гласит Википедия.

Осознанный ли это выбор или мы обречены на одиночество, потому что таков современный мир? Имею я право быть одинокой или это всё-таки ненормально? Человек одинок изначально. Никого не затащить в свою разноцветную внутреннюю пустоту.
Кто поймёт меня, мою смену настроений? Я создана быть одна, и не считаю, что это порок или ошибка. Любовь проходит, одиночество остаётся. Быть может, так проще. И вот он, этот вопрос: я – одиночка? А что значит быть одной? Не встретить мужчину, скучать без кого-то, избегать общения, идти в толпе в центре города? Всё это одиночество и применимо ко мне.

У меня так много друзей-одиночек. Кто-то хорош, свободен, но потом все эти одиночки оказываются идиотами, извращенцами, детишками. И кто тогда я? Неужели одиночество – это болезнь? В моём случае – хроническая, и меня это не смущает. Но со мной не согласны другие.
Задача обитателей планеты Земля – быть вместе. Жить парочками, счастливо размножаться, разбегаться, встречаться, постоянно искать партнёра.А я, стыдно признаться, никого не ищу. Идеальных мужчин не бывает. Бывают любимые. Их нельзя искать, они приходят сами. Может поэтому я одна? Не хочу отношений ради отношений или секса ради секса, я прячусь в своём одиночестве и не скрываю этого.

Одиночество кажется порочным, как будто ты не нужен никому, и тогда почти всё равно, кто будет рядом. Но может быть, просто рядом нет именно того, кто нужен. Не думаю, что вечный поиск спасает. Он отвлекает, дарит ощущение приключения и ошибки.
Вот я снова сижу на кухонном столе ночью. Одна. Возможно, я ошиблась, и в одиночестве нет ни романтики, ни смысла. Тогда я не одинокий волк, нет, я – хомячок-одиночка, обитатель тёмных комнат и пустых улиц.

О свободе говорить не стоит. Что же это за свобода, от которой все пытаются избавиться. Как часто я видела людей, расстающихся после любви, после целой жизни, проведённой вместе, они не дают себе ни минуты покоя, впрягаясь в этот вечный поиск своей очередной половинки, боятся хоть на мгновение остаться наедине с собой.Может, они правы, и любить и быть любимым – суть жизни? Но разве это так просто – отвернувшись от одного, сразу повернуться к другому? Избавившись от одной половинки, тут же взяться за другую?
Мы ищем себе пару постоянно, повсюду, даже не будучи одинокими, просто так, на всякий случай. Осматриваем, обнюхиваем, оцениваем, прибиваемся друг к другу в этом страшном и одиноком мире. Страшно признаться себе в своём одиночестве, неловко сказать кому-то: "У меня никого нет, никого-никого". Мы говорим: "Я в поиске", и оглядываемся по сторонам.

Одиночество вредно для здоровья, особенно для тех, кто считает его своим недостатком. Но ведь человек не обязан быть с кем-то. Тем не менее, самооценка падает, появляется страх, что никто не поддержит в тяжёлые времена.

Но одиночество же дарит личное пространство, свободу. С ним меньше волнений, обязанностей. Больше времени и возможностей. Но при этом нет ощущения, что мир справедлив, так как не хватает понимания, что ты нужен кому-то и кто-то нужен тебе.
Я прекратила наслаждаться своим одиночеством, когда появился тот, кто очень нужен.Когда я одна, я слышу себя, мне нравится притаиться где-нибудь и задуматься. Влюбившись, я стремлюсь убежать от всех, подумать, что делать дальше. Оставшись одна, я пойму, нужен ли он мне. Только после разговора с собой я готова объявить миру о своём решении: "Я полюбила". Отныне я счастлива и, безусловно, одинока, ведь мне не хватает его, и не одинока, так как он есть.

Женя Осипова